– Почему? – удивилась Мена. – Такое решение кажется мне наиболее простым. Так сказать, дёшево и сердито.
– Само напрашивается, верно? – усмехнулся Сокол. – Однако это слишком опасно. Думаю, священник не случайно выбрал эти болота для нашей встречи. Он всё предусмотрел заранее.
– Поясни.
– Помнишь тот камень в священной роще? Тому, что пыталось вырваться из-под него, не хватило лишь самой малости. А гибель поблизости проклятого человека легко откроет путь.
– Так мы неподалёку от той деревни? – удивилась Мена. – Нет, я правда потерялась в этом вашем Великом Пугае.
– В дне пути, – подтвердил Сокол с улыбкой. – Ты могла бы заметить, когда мы пересекли ту тропу, по которой нас вёл Юкки.
– А тот, что под камнем, действительно так уж опасен?
Мена отчего-то сразу определила подземную силу как «он», хотя оснований к тому не было никаких. Сокол не стал поправлять.
– Мститель – щенок по сравнению с ним, – сказал чародей. – Того хотя бы можно было понять, а поняв – найти средство. Этот же людям чужд совершенно. Он, скорее всего и не ведает, что есть такие на свете. Выберется и начнёт изводить расплодившихся вредителей.
– Или не обратит на нас никакого внимания, – предположила Мена.
– Может, и так. Но мы же не станем будить его и смотреть, что получится, дабы потешить своё любопытство?
– Но что в таком случае делать нам? С какого конца ухватиться?
– Попытаемся прочесть проклятие на расстоянии. Лучше всего, конечно, было бы смотаться в Константинополь и выпытать подробности из того, кто наложил чары. Но лишнего времени мы не имеем. Значит, будем действовать на ощупь.
Мена вздохнула. Огрызок суши Сокол подбирал с тем расчётом, чтобы оказаться поблизости от логова митрополита, но при этом быть отделённым от него непроходимыми топями. Присутствие священника и его подручного колдуна здесь ощущалось всеми, исключая разве Зарубу с Тарко. Но одно дело чувствовать, и совсем иное разгадать чужую ворожбу.
– Было бы полезно привести в себя старика, – Мена кивнула на Вараша.
– Угу. Но им займёмся чуть позже, – как уже замечала ведунья, её товарищ не умел размышлять разом над несколькими мыслями. – Я тут прикинул, что нужно для чар, однако, боюсь, всего на болотах нам не сыскать. Надо будет послать кого-нибудь в ближайший город.
– Можно сходить в ту деревню, раз уж она рядом, – предложила Мена. – Ты помог им спасти кереметь, они не откажут.
– Пожалуй.
Вернулись из разведки овды.
– Нам не удалось подойти достаточно близко, – доложила Эрвела. – Всё кругом насыщено охранными чарами. Правда, они поставлены на людей и только поэтому мы не подняли шум. Но взглянуть на священника не получится и у нас.
– Впервые жалею, что нет под рукой вурдов, – произнёс чародей. – Они сумели бы подобраться поближе.
– Пожалуй, тут могут помочь не только вурды, – подумала Мена вслух.
***
– Он здесь, – доложил Ледар Алексию.
– Где именно? – священник был доволен, что не ошибся.
– Трудно сказать, – колдун поёжился. – Где-то поблизости. И он не один. Там их четверо, способных ворожить, да ещё старик, которого мне удалось погрузить некогда в дрёму, но кто знает, надолго ли.
– Не трусь, – бросил Алексий. – Ты справишься.
– Конечно, – Ледар поморщился. – Плёвое дело, четверых-то завалить.
– Мы поможем тебе.
– Ага, – в голосе колдуна уверенности не прибавилось.
Махнув рукой, он ушёл под навес.
***
К вечеру распогодилось. Тучи отступили, оставив звёзды тлеть над болотами. Старики уснули возле костра, не желая лезть в духоту шалашей. Мене в эту ночь выпало сторожить.
Когда перед Соколом возникла кожистая тварь, девушка разозлилась не на шутку – сколько же можно?
На сей раз она не стала тихонько подслушивать разговор, а сообразив, откуда ветер дует, тотчас, пока Сокол не впустил в себя чужака, бросилась к Варашу и принялась что есть силы его тормошить.
– А ну, не спи старик! – процедила Мена сквозь зубы. – Вставай!
Тот и не думал просыпаться. Девушка прислонила ладонь к его груди. Сердце билось лениво, пропуская два удара из трёх. Тварь, поблескивая жиром в свете костра, бросила на ведунью злобный взгляд.
– Уймись, – крикнула Мена и запустила в уродца шишкой.
Тварь увернулась, но шишка задела чародея. Тот, замычав во сне, принялся ворочаться. Поняв, что Сокол остался пока самим собой, Мена стала швырять в него шишки одну за другой.
Удара в лоб чародей не стерпел, проснулся, а уродец, шипя какие-то проклятия, бросился прочь. На шум выбрались из шалаша овды. Тарко даже успел выстрелить в спину удирающей твари, но то ли промахнулся, то ли выродку стрела не причинила ущерба.
– Кто это был? – спросил Тарко, когда улеглась суматоха.
– Порождение снов этого вот старикана, – ответила Мена, продолжая попытки пробудить Вараша.
Сокол всё понял. Достав последний листик путевого креста, принялся его разминать.
На душе потяжелело. Видимо, он поспешил праздновать освобождение от навязанного обычаем долга. Вараш отнюдь не расстался с желанием покинуть мир. Что будет, когда всё закончится, и колдуна оставят в покое? Он, конечно же, сразу найдёт уголок, где можно прикорнуть. Так что теперь, Соколу всю оставшуюся жизнь присматривать за стариком?
На рассвете Тарко настругал веточек, чтобы обозначать в топях проход, и отправился в деревню. Сокол до утра втолковывал юноше, что нужно принести, и как представить их дело местному карту.
***
Пока Тарко ходил, Мена приручила с полдюжины разных зверьков. Рысь она сразу отправила наблюдать за врагами, а животных помельче придержала для ворожбы Сокола. Тот, получив всё необходимое, затеял обширные опыты и привлёк к делу всех, даже не имеющих колдовских способностей Тарко с Зарубой. Их он попросил соорудить навес на отшибе и теперь сидел под ним, в который раз проверяя добытые свёртки и коробочки, пока Мена раздувала угли.
– Сколько твоей белке нужно, чтобы добраться до священника? – спросил он.
– Ой, да четверти часа за глаза хватит.
– Она должна будет съесть что-нибудь с его стола, а потом затаиться где-нибудь под крышей, – напомнил Сокол. – А ещё лучше, если он сам её угостит.
Мена кивнула. Все мелочи они обговорили уже раз сорок, чародей попросту боялся начать.
– Отпущу, как только подашь знак, – подтвердила она для пущего успокоения товарища.
Тот, вздохнув, взялся за дело.
Отмерив воды, поставил на угли котелок. Когда вода нагрелась, опустил цветками вниз связку сушёной травы. Трижды прочитал заговор, не столько волшебный, сколько позволяющий выдержать нужное время. С последним словом резко вытащил пучок из котелка и отложил в сторону. Теперь настала пора подлинных чар.
Бормоча заклятья, Сокол добавлял в отвар то ржавчину, то сажу, то ещё какие-то порошки. Всё это тщательно перетирал пальцами, добиваясь полного растворения, и для верности постоянно помешивал варево рябиновой веточкой.
В ходе работы его руки приобрели тёмно-бурую окраску. В котелке плескались настоящие чернила, хоть сейчас садись за летопись. Мена с неудовольствием вдруг подумала, что чародей сцапал самый новый и чистый из их котелков; что посуду уже не отмыть, и стоит проследить, как бы кто-нибудь по ошибке не взялся готовить в ней похлёбку.
Дав девушке знак, чародей осторожно слил чернила в бело-глиняную плоскую миску и накрыл другой. Тем временем Мена выпустила белку. Та взметнулась на дерево и, глянув оттуда на ведунью, скрылась.
– Теперь остаётся лишь ждать, – тихо сказал чародей, плавно вставая и словно крадучись покидая навес. – Всё должно получиться. Главное – не топать рядом с варевом, не орать, а лучше вообще не заходить на эту сторону острова.
Эрвела с сестрой весь день готовили собственные чары. Колдовства овд Сокол не понимал, но рассудил так, что разные способы при сложении итогов дадут более или менее верное представление о напасти.
Насторожив чары, овды как и Сокол ожидали, когда проклятие проявит себя. Просто так его уловить невозможно.
***
На землю скользнула рысь. Мена пошепталась с кошкой, почёсывая ей загривок, и отпустила поохотиться. Животному нужно было порой и кушать.
– По утрам священник покидает остров, – доложила она.
– Зачем? – удивились все.
– Собирает ягоды, грибы.
– Далеко он отходит? – спросил Сокол.
– Не дальше охранных заклятий. Но…
– Но?
– Стрелой достать, думаю, можно.
